Лабиринт смерти - Страница 30

Это вырвалось у Максима раньше, чем он осознал: сильный толчок – что-то неожиданное. Форс-мажор, к которому не были готовы в клубе. Потому что в следующую секунду в зале погас свет, в ушных динамиках появился какой-то странный писк. До игрока донесся чей-то удивленный возглас, длинное ругательство.

Лампы стали загораться – одна за другой. Потом снова мигнули, но освещение все-таки включилось. Почему же внутри странный холодок, будто произошло нечто ужасное? Будто надвигается беда, и теперь уже невозможно исправить ситуацию?

– Центральный! Диспетчер! – неуверенно позвал Ушаков.

Ему захотелось поговорить с другим человеком. Услышать чей-то голос, приободриться. Знать, что он тут не одинок. Писк в наушниках исчез, теперь в них царила глухая ватная тишина.

– Алло! Меня слышит кто-нибудь? – Максиму вдруг стало очень страшно.

Никакого ответа оператора. Лишь где-то чудовищно далеко – чуть ли не за порогом слышимости – возник голос. Чтобы разобрать слова, надо затаить дыхание, замереть. Любой – даже самый ничтожный звук – убивает этот голос…

Какой-то мужчина разговаривает по телефону. Или по внутренней связи. Докладывает обстановку? Кому, куда? Макс напрягся изо всех сил, пытаясь уловить суть сообщения. Тихое бормотание. «Чертово землетрясение… авария на станции…» На какой станции? Страшное ругательство – гораздо громче, но таким испуганным тоном, что становится ясно – не просто форс-мажор. Не только непредвиденное, но и чудовищное по последствиям.

– Центральный! Отвечайте! – что есть сил заорал Макс Ушаков. – Центральный, вашу мать! Что делать?!

– Все в порядке! – такое чувство, будто ответивший Максиму находится в двух шагах от игрока. Совсем рядом.

Голос бодрый, да только облегчения не приносит. Не надо быть ясновидящим, чтоб различить в нем фальшивые нотки. Да, бодрый голос, но наигранный. Плохой спектакль. Его, Максима Ушакова, пытаются обмануть.

– Что в порядке? – буквально завизжал парень, теряя над собой контроль. – Что в порядке?! Что это за толчок? Что с крышей, стенами? Что со светом? Как выйти из этого чертова лабиринта?!

– Все в порядке, продолжайте игру, – в наушниках другой голос, спокойный, деловитый. Голос уверенного в себе человека. – Не волнуйтесь, все нормально. Управляющая система перезагружается. Через несколько секунд контроль над игровым комплексом будет восстановлен.

Голос другой. Уверенный, спокойный, деловитый. И от этого легче на душе.

«Сразу бы так!» – хотел сказать Макс Ушаков, но не успел.

Потому что человек, обещавший, что система перезагрузится и все войдет в штатный режим, вдруг заорал. Да так, что у Максима встали дыбом волосы. И тут же до парня донесся еще один крик, женский.

– Мама! Мамочка! Мамочка! – девчонка не просто кричала, она голосила, захлебываясь, срываясь на какой-то истерический визг.

– Нет! Нет! Не надо! Не-е-е-е-е-е… – завопил мужчина.

И вдруг все человеческие слова пропали из эфира, остался только леденящий душу вой.

Пальцы свело судорогой. Ушаков сжал автомат так, что была бы это более хрупкая вещь – точно сломал бы.

– Центральный… Диспетчер… – прошептал он, уже понимая: помощи ждать неоткуда.

Там, в командной рубке «Crazy Battle», происходило нечто ужасное. Скорее всего, людей убивали. Кто-то безжалостно расправлялся с работниками клуба, не жалел и молодых девчонок. Причем люди видели, как приближается смерть. Умоляли о пощаде, но – судя по воплям – их все же мочили. Жестоко, словно на мясобойне.

И в этом хаосе боли и смерти работникам «Crazy Battle» стало не до игроков, оказавшихся в недрах лабиринта. Люди в диспетчерской вопили, стонали, некоторые – умоляли о пощаде, но, похоже, их вырезали одного за другим. Цинично, медленно. Никуда не торопясь, уделяя внимание каждой из жертв. А прочие в это время смотрели на агонию товарищей и ждали собственной участи. Как Ушаков, который находился в другом месте, но все слышал.

«Надо искать выход!» – подумал Максим. Нервно огляделся по сторонам, подскочил к стене, вставил штекер информ-панели в гнездо, надеясь считать фрагмент карты. Вдруг повезет, и после сбоя компьютерной системы откроется весь план?

Он посмотрел на терминал и вздрогнул. Буквы. Только черные символы на жидкокристаллическом дисплее. Буквы, сложившиеся в слова:

«А готов ли ты встать на весы, на чашах которых – твое?

Черное и белое…

Встреча с этим всегда происходит неожиданно. Каждый думает -

время еще не пришло. Но вот оно пришло. Готов ли ты?

Готов?»

Ушаков нервно засмеялся, опустил навигатор.

– Бред! – прошептал он, вновь оглядываясь по сторонам.

А если не бред? Что, если правда?

– Да ты чего, Макс?! – Он постучал себя по лбу.

Высший суд? Чаши весов, определяющих куда – в ад или в рай? Вот сейчас? Здесь?! Господи, да какой Высший суд?! Что за ерунда? Не бывает таких совпадений…

А в ушах – снова тишина. Люди откричали свое. Отмучились.

Господи, куда же идти?! Вверх? Вниз? Вниз! Наверное, выход из игрового комплекса на первом этаже. Да!!! Если в клубе нет подземных горизонтов… Но инструктор ничего не говорил об этом.

Так вниз или вверх? Вниз!

Ушаков перебросил ноги через металлическое ограждение балкона, присмотрелся к тому, что творилось на нижней галерее, спрыгнул. Удар получился довольно ощутимым, но думать о боли было некогда. Максим сразу же упал на бок. Откатился вбок, надеясь сбить с прицела стрелка, если таковой укрывается за одной из колонн.

Выстрела не последовало. Подождав несколько секунд, Максим принялся быстро стаскивать с себя защитную куртку. Самое глупое теперь – попасться в электроловушку. Про магниты забывать нельзя. Включатся – прилипнешь к стене, беспомощный. Тогда и руку не поднимешь, и в противника не выстрелишь.